В 1960 - годы моя мама, младшая дочь П. А. Бадмаева, врач, - Аида Петровна Гусева (по мужу) также обращалась в Минздрав и в Академию медицинских наук с предложением об издании трудов отца, - ответ последовал весьма неопределенный.Об издании рецептуры тибетских лекарств ходатайствовал крупненйший специалист в области лекарственных растений, доктор фармацевтических наук, профессор А.Ф.Гамерман, при этом она сообщала, что П. А. Гусева провела значительную работу по систематизации трудов своего отца. Однако эти обращени остались без ответа.

       Но   времена менялись. В 1978г. - первая ласточка: Монгольская академия наук выпускает сборник "Лекарственные растения", и в числе первоисточников упоминаются два имени - П.А.Бадмаев как переводчик "Жуд-Ши" и А. П. Гусевой как автора ряда статей о тибетской медицине, опубликованных в "Научных записках Ленинградского химико-фармацевтического института. Книга эта вышла на русском языке, хотя небольшим тиражом, -1000 экз.

    В декабре 1987г. меня пригласили на заседание Научного общества истории медицины, посвященное теме: "Тибетская медицина  в Петербурге, Петрограде, Ленинграде" Докладчик, кандидат биологических наук, автор ряда трудов по истории медицины Т. И. Грекова посвятила основную часть доклада Бадмаевым. Много добрых слов было сказано на этом заседании о Петре Александровиче. Впервые с высокой научной трибуны я услышал: "Выдающиеся заслуги Петра Александровича Бадмаева долгое время замалчивались из-за его генеральского звания, близости ко двору, а также из-за его якобы дружбы с Распутиным. Однако найденные документы свидетельствуют о попытках П. А. Бадмаева разоблачить всесильного старца. Эти попытки, как и многие другие, не имели успеха, но свидетельствуют о позиции ученого".

         Об этом заседании появилось сообщение в газете Вечерний Ленинград". Затем большая статья" Бадмаевы - легенды и быль" с портретом деда была напечатана в воскресном приложении к газете "Известия"-"Неделе". Сотрудники АН СССР профессор И. Б. Погожев и старший научный сотрудник Э. Ю. Кушниренко с разрешения родных произвели опись архива П.А.Бадмаева. После этого ко мне с письмом обратились президнт АН СССР академик Г.И.Марчук и директор Института радиационной медицины БССР академик АМН СССР В.А.Матюхин. Они охарактеризовали П. А. Бадмаева как крупнейшего знатока тибетской медицины и предложили издать его труды.

         Я начал работу с архивом П.А.Бадмаева еще в 1975г., сразу после смерти матери, выполняя ее завет. В 11-м номере журнала "Новый мир" за 1989г. была опубликована подготовленная мной документальная повесть "Мой дед Жамсаран Бадмаев" с предисловием от редакции, в котором ссылались на сегодняшнюю актуальность трудов П. А. Бадмаева и проводилась оценка их академиком В. А. Матюхиным

       .Фигурой деда заинтересовалось Центральное телевидение, посвятив ему получасовую передачу. Она состоялась 25 марта 1990г,. а 25 апреля 1990г. "Медицинская газета" опубликовала большое интервью со мной.

         Мой дед по рождению монгол, подростком пас овец в Агинской степи Забайкалья.Звали его Жамсаран, он был самым младшим, седьмым сыном Засогола Батмы, - скотовода средней руки. Жили в шестистенной юрте и кочевали по агинской степи. Происходило это в мирные времена середины прошлого века.Семья Батмы была известна в Аге, да и во всем Забайкалье.

Среди монголов, бурят принято знать своих предков до одиннадцатого колена.Эта традиция передается из рода в род. Свой род Засогол Батма вел от Добо Мергэна, того самого, что был отцом Чингиз - Хана. Батма по монгольски цветок лотоса, - именно так звали любимую дочь Чингиз - Хана. Но семья Батмы была известна еще и тем, что самый старший из братьев - Сультим был эмчи - ламой ( тибетским врачом) Степной думы и прославился своим искусством лечить по системе врачебной науки Тибета. Слава его распространилась и за пределы Аги.

         Когда в Забайкалье вспыхнула эпидемия тифа, то русские власти обратились за помощью к тибетским лекарям. В борьбу с эпидемией тифа вступил Сультим со своими помощниками. Успешные результаты лечения удивили губернатора Восточной Сибири графа Муравьева - Амурского, прогрессивного деятеля того времени. По рекомендации Сультима пригласили в Петербург и устроили ему испытание в Николаевском военном госпитале, поручив лечить своими средствами самых безнадежных больных, в том числе страдающих бугорчаткой и раком. И вот документ об итогах:"Результаты врачевания А. А. Бадмаева* удостоверяются тем, что, по Высочайшему повелению, Медицинский Департамент Военного министерства 16 января 1862 года за №496 уведомил Бадмаева, что он награжден чином с правом носить военный мундир и в служебном отношении пользоваться правами, присвоенными военным врачам".

          Александр Александрович Бадмаев открыл в Петербурге аптеку лекарственных трав и занялся частной практикой. Еще перед отъездом в Петербург он ходатайствовал перед губернскими властями, чтобы его младшего брата Жамсарана приняли в Иркутскую русскую классическую гимназию, и просьба эта была уважена. Жамсаран закончил гимназию с золотой медалью. Старший брат не случайно выделял Жамсарана из остальных братьев: он считал его наиболее способным. Теперь он просил родителей отпустить Жамсарана в Петербург - ему нужен был помощник, а в дальнейшем и преемник.

        Жамсаран имел быстрый, пытливый ум, мгновенную реакцию, к тому же приехал в Петербург молодым, имея гимназическое образование. Он скоро адаптировался в новой среде, поступил на Восточный факультет Санкт - Петербургского университета. Одновременно начал посещать лекции в Медико - хирургической академии в качестве вольнослушателя с правом сдачи экзаменов. Жамсаран был чрезвычайно энергичный, общительный юноша, он всюду успевал, а вечерами перенимал от старшего брата тайны врачебной науки Тибета. И этот заряд неукротимой энергии, Божий дар, он пронес через всю свою жизнь. И в 60 лет он будет трудиться по 16 часов в день, и в 70! Однако день трудовой он строил мудро: выработал  в себе привычку через три - четыре часа работы засыпать на семь - десять минут. От того ум его был всегда свеж и восприимчив.

       Он заочно сдал экзамены в Академии и получил право врачевания. Но имея запас знаний европейской медицины, он решил посвятить себя и медицине тибетской. По примеру брата, он крестился и взял себе имя Петр в честь своего кумира Петра Великого; отчество по имени императора. Крестным  отцом его  стал  наследник - цесаревич, будущий  император     Александр I I I, в одном из писем деда Николаю II есть прямая ссылка на это.

         По окончании университета, Петру предложили должность чиновника 8 - класса в Азиатском департаменте МИД Российской Империи. Он принял должность. Она была связана с поездками в Китай, Монголию, Тибет, что отвечало его планам: добыть подлинные рукописи книги "Жуд - Ши" - главного руководства по изучению врачебной науки Тибета. По словам старшего брата, рукопись представляла собой длинные манускрипты, которые читать следовало не слева направо, а сверху вниз.

       К сожалению, брат Александр рано умер, в 1873 г. И аптека и пациенты перешли к Петру. Этот период в жизни деда мало известен. Он ездил с поручениями своего департамента в Китай и Монголию, встречался с эмчи - ламами - знатоками врачебной науки Тибета, стремился перенять у них как можно больше. Фамилия Батмы и принадлежность к одной из ветвей рода Чингиз - Хана открывала ему все двери.

        Во время этих поездок Петр Александрович, естественно, знакомится с событиями, происходящими в странах Востока. Побывав в Китае, он пришел к выводу, что правящая там манчжурская династия скоро должна пасть ( этот прогноз его позднее подтвердился).Далее, он мыслит, что Тибет - ключ к Азии со стороны Индии, и если англичане завладеют Тибетом, то они через Кукунор, Алашань и Монголию будут иметь влияние, с одной стороны, на наш Туркестан, а с другой - на Манчжурию и будут возбуждать против России весь буддийский мир.Эти и многие другие мысли он изложил в записке о русской политике на Востоке.Там много предложений, в том числе и о преобразовании Приамурского края.Записка эта датирован 1893 г. и подписал ее уже надворный советник П. Бадмаев.На записке благожелательная резолюция Александра I I I :"Все это так ново, оригинально, что с трудом верится в возможность осуществления..."

       Вскоре Петр Александрович Бадмаев получил генеральский чин действительного статского советника. После смерти Александра I I I  в 1894 году дед уходит в отставку и посвящает себя исключительно тибетской медицине. Как складывается его личная жизнь, судьба?Еще в 1877 году лн женился на дворянке Надежде Васильевой. Частная практика, которую он прерывал, приносила ему значительный доход. Он нашел в городе, стоящем на болоте, едва ли не единственное сухое высокое место -  Поклонную гору в районе Удельной, откупил там участок и еще в 1880 годах по проекту архитектора Лебурдэ построил двухэтажный каменный дом с восточной башенкой.

      В Петербурге П. А. Бадмаев уже широко известен как врач.Об этом свидетельствуют статья о нем, помещенная в энциклопедии Брокгауза и Ефрона, вышедшей в 1891 г. В четвертом томе о Бадмаевых сказано:" Бадмаевы - два брата, буряты, Александр Александрович Бадмаев был лектором калмыцкого языка Санкт - Петербургского университета в 60 - х годах; Петр Александрович Бадмаев - младший брат и воспитанник предыдущего, родился в 1849г.Учился ... в Медико - хирургической академии и получил право врачебной практики. Лечит все болезни какими - то особыми, им самим изготовленными порошками, а также травами; несмотря на насмешки врачей, к Бадмаеву стекается огромное количество больных". Если энциклопедия вышла в 1890 - х годах, то составлялась она в 1880 -х.

      Конечно успех дела порождал и зависть колег, но были и идейные, так сказать, противники тибетской медицины: что это за наука, которая лечит травами, отрицает методы традиционной европейской медицины?! Я думаю, что сама служба Петра Александровича в Азиатском департаменте имела ту логику, чтобы получить чины и с ними иметь сильную позицию: простого инородца легко было смести и даже засудить, обвинив в шарлатанстве. А с " вашим превосходительством" не очень пошутишь.Поэтому противники деда обвиняли не его, а тибетскую медицину, отрицая ее как науку.

     На эти нападки дед ответил резкой полемической брошюрой" Ответ на неосновательные нападки членов Медицинского совета на врачебную науку Тибета"( вышла двумя изданиями: в 1903 и 1915 гг.)В ней он, в частности пишет:"У меня излечились десятки тысяч больных с болезнью "боро". Эти больные приходили ко мне с разными диагнозами европейских врачей: кто определял катар желудка, другой язву желудка, камни в печени, туберкулез. Все эти больные совершенно излечились . Способ исследования болезни, определения болезни и лечение по системе врачебной науки Тибета... стоит на строго научной почве".

    В свою очередь он спрашивал своих оппонентов, "чем объяснить, что в Петербурге, в центре цивилизации России, где ученые европейские врачи так высоко держат знамя своей науки, тибетская медицина привлекла к себе взоры страждущих и стала центром всеобщего внимания?Почему трудящийся рабочий люд, имея даровое лечение... наполняет приемную врачебной науки Тибета, ежедневно сотнями ожидая   очереди по два, по три часа, платя последний трудовой рубль... почему? Почему богатые также ожидают своей очереди и платят 5,10, 25 р., тогда как они, сидя дома, могли бы пригласить к себе любую знаменитость, - почему?"

     Здесь нужно пояснить относительно платы за лечение. Указанные суммы довольно значительны по тем временам. Но ему самому лекарства обходились дорого: большинство составных частей лекарства -   травы, плоды деревьев - приходилось транспортировать из Бурятии, Монголии. С бедных он брал  мало. По свидетельству моей бабушки, дед, иногда увидев бедно одетого человека, пришедшего к нему на прием, говорил ему:" Спрячьте деньги, потом, потом,...", и лекарства давал бесплатно. А миллионер Манташев за визит к доктору оставлял не менее 25 рублей золотом.

    В предисловии к своему "Ответу" Бадмаев пишет:"Отвечаю членам Мед. совета лишь во имя науки и идеи. Считаю своим долгом передать, воистину святое наследие, миру".

      Но у деда нашлись сторонники и в академических кругах европейской медицины. В газете"Медицина"№1 за 1899г. декан медицинского факультета Юрьевского университета профессор, впоследствии академик С. М. Васильев опубликовал очень благожелательную статью:"О системе врачебной науки Тибета П. А. Бадмаева". В ней он прослеживает историческую связь тибетской медицины с европейской и дает прекрасный отзыв о книге " Жуд - Ши" в переводе П. А. Бадмаева.

     В начале 1900 года серетарем и помощником П. А. Бадмаева стала Елизавета Федоровна Юзбашева - старшая дочь штабс - капитана Кавказского корпуса русской армии.С 1903 года Елизовета Федоровна уже заведовала аптекой тибетских лекарственных трав в имении Бадмаева на Поклонной горе.

      В 1905 г.Е.Ф. Юзбашева стала его женой.( Подробно о Е.Ф. Юзбашевой - Бадмаевой см.: Новый мир, 1989, №11.)

      Елизавета Федоровна сумела стать незаменимым помощником Петра Александровича: редактировала его книги, изучила на память состав около 300 номеров лекарств, производимых в аптеке П. А. Бадмаева. В его отсутствие она самостоятельно вела прием - и это тоже зафиксировано в завещании, в котором он назначил распорядительницей своего имущества Елизавету Федоровну.

      Как врач, Бадмаев не имел равных. В лечении больного едва ли не главное состоит в том, чтобы правильно поставить диагноз. По свидетельству моей бабушки, дед встречал   пришедшего к нему на прием больного и начавшего, было, излагать свои жалобы, фразой:" Подождите! Вначале я попробую определить то, чем вы страдаете, а если ошибусь, поправьте меня...", - и тут же, вглядевшись в лицо пациента и прослушав его пульс, начинал говорить, чем страдает больной. Тот бывал поражен точностью диагноза и уже безоговорочно начинал верить в доктора( а вера во врача и безусловное ему послушание - одно из требований врачебной науки Тибета). Каким же образом Бадмаев определял диагноз, не имея на руках данных медицинских исследований - анализа крови, мочи и т.п.?

       Главное, конечно, опыт и врачебная интуиция.Это личные качества врача. Но существуют и объективные данные: цвет кожи, голос ( очень важно!), наконец пульс( существуют сотни оттенков пульса, понятные врачу). Во врачебной науке Тибета есть даже термин" пульсовая диагностика"Если и эти данные не дают еще картины, то тибетский врач приступает к методичному расспросу больного. Но опять таки не спрашивает что у вас болит; спрашивает, например, какое у вас ощущение после принятия пищи, какой вкус во рту и т.п. Петр Александрович тратил иногда на одного больного много времени, но, как правило, мгновенно ставил диагноз. Он считался крупнейшим диагностом.

      Примечательно, что эта способность - умение безошибочно ставить диагноз - передалась его дочери Аиде Петровне Гусевой. Она была врач - хирург, работала в районной поликлинике. Слава диагноста пришла к ней постепенно. На консультацию стали присылать больных из Горздрава. Был случай, когда больной написал жалобу, "доктор Гусева поставила диагноз "на глазок", не посылая меня на исследование". Больного положили в клинику. Держали там три недели. Провели все исследования и выпустили с тем же диагнозом. Правда недоверчивый пациент пришел к Гусевой и извинился.

     При том, что европейская и тибетская медицина имеют одну цель - оказание помощи страждущему, методы лечения и диагностирования их различны.

     Традиционный метод диагностики - когда врач осматривает больного, выслушивает, ощупывает, посылает на анализы, на рентген и т.д..Вследствие чего и ставит диагноз. Второй способ, который предпочитает врачебная наукеа Тибета( не отрицая первого), состоит в методике расспороса больного об его ощущениях после принятия пищи, настроении, наклонностях, а также в применении пульсовой диагностки. И если европейский врач может лишь констатировать, скажем, воспаление аппендицита или увеличение печени, наконец появление опухоли, то тибетский врач может предсказать появление этой   болезни за год, а то и за два, и таким образом предотвратить ее своими советами и лекарствами.

      Для опытного же, талантливого врача, повторю, достаточно взглянуть на больного, чтобы по цвету кожи, выражению глаз, голосу, пульсации поставить диагноз.

       Тибетские лекарства отличаются тем, что они не имеют противопоказаний и не вызывают никаких побочных явлений. Они полностью исключают применение химикатов. В их состав входят главным образом травы, произрастающие в Агинской степи Монголии, Тибете, а также плоды деревьев и минералы. Назначение этих лекарств состоит не в том, чтобы убить какие - то вредоносные микробы, а в том, чтобы помочь организму самому перебороть их. Лекарствами могут быть и яблоко и стакан чистой воды. П. А. Бадмаев считал, что лекарством служит само окружающее нас простанство, коль скоро наш организм нуждается в нем.

        По мере того как росла его слава, Бадмаева стали приглашать во дворец, обычно к одной из великих княжен, дочерей царя. Иногда во время посещения доктора появлялся император Николай I I, которого Петр Александрович знал еще в юном возрасте. Поэтому считал возможным обращаться к нему с письмами. В частности, он жаловался царю на притеснения бурят при министре внутренних дел Плеве, запретившем им вести кочевой образ жизни. Дед однако отстоял право бурят кочевать по Агинской степи, хотя Плеве и грозил выслать его в Архангельск. По свидетельству секретаря   Бадмаева Е. И. Вишневского, Петр Александрович в ответ на эту угрозу отослал министру письмо, котором была фраза:" Что касается Архангельска, то я поеду туда лишь вместе с Вами".По отзывам тех, кто лично знал П. А. Бадмаева, он был очень смелый человек.

       В 1925 году вышла книжка "За куллисами царизма" с подзаголовком "Архив тибетского врача Бадмаева". Там есть его письмо царю и по поводу взяток и с упреками, в том числе за поражение России в русско - японской войне. Дед всегда был на стороне гонимых. А когда гонимым стал его привилегированный класс в революции 1917г, он не примкнул к победителям, к большевикам, а остался верен своим монархическим взглядам и, кажется, не скрывал этого, за что и пострадал: его несколько раз арестовывали и сажали в тюрьму. В те лихие времена монархиста, да еще и бывшего генерала, могли и расстрелять. Но каждый раз его выручали пациенты, среди которых были и большевики, члены РСДРП со дня основания партии. Известен случай, когда его из тюрьмы освободила группа вооруженных матросов, пришедших к нему на прием. Ему было трудно смириться с новой властью. И на восьмом десятке лет в характере его жила та же неукротимость, свойственная ему всю жизнь. У него и с прежней, царской властью случались конфликты. В 1916 г. он выгнал из своего дома на Поклонной министра внутренних дел А. Д. Протопопова, хотя знал, что Протопопов может убрать его с помощью секретных агентов под видом скажем, разбойного нападения. ( Это делалось во все времена.)Но на другой день, по просьбе того же Петра Александровича, Елизавета Федоровна ездила извиняться к Александру Дмитриевичу. При этом Бадмаев сказал так:"Передайте мои извинения моему пациенту. Может снова приехать. Министра я могу ругать, а больного - не вправе..."Протопопов был болен тяжелой наследственной болезнью, от него отказались европейские врачи.

       В 1919г. дед, находясь в заключении в Чесменском лагере, дал пощечину коменданту лагеря за то, что тот посмел обратиться к нему грубо и на "ты". Комендант отправил деда на двое суток в карцер - в каменный мешок, где только можно было стоять по щиколотку в ледяной воде. После этого Петр Александрович впервые заболел тифом, который свирепствовал в лагере. Потом его положили в тюремный лазарет, и бабушка выхлопотала право быть при нем. Ей разрешили. Но верный себе Петр Александрович потребовал, чтобы в часы приема больных она ехала на Литейный 16, где находилась приемная, и вела прием.

      Волнения за близких, тюрьмы, допросы подорвали железное здоровье Петра Александровича. Он легко мог бы избежать всех неприятностей, если бы выступил в газете со статьей, лояльной к новой власти, или принял бы японское подданство, как предлагал ему японский посол и при этом гарантировал беспрепятственный выезд с семьей в Японию. Но Петр Александрович не захотел покинуть Россию в тяжкий час испытаний и испил всю чашу разочарования, крушения надежд.

       Умер он дома, в кругу семьи в небольшом пятикомнатном доме, который ему оставили.(Поместье на Поклонной реквизировали для военных нужд.) В жаркий день 1 августа 1920 года деда похоронили на Шкваловском кладбище.( Текст его завещания опубликован в"Новом мире", 1989, №11.)

      Умирая, П. А. взял слово с жены, что даже в день его смерти она не пропустила бы приема больных и продолжила его дело. Елизавета Федоровна Бадмаева выполнила завет мужа. С 1920 по 1937 г. она вела прием в этом же кабинете деда, на Литейном 16, имея официальное разрешение Ленгорздравотдела.

       Я вырос в доме бабушки, что стоял недалеко от Поклонной горы, там, где скончался Петр Александрович. То был бревенчатый особняк под железной крышей на высоком кирпичном фундаменете. К нему прилегали сад с прудом. В этом сиреневом саду и прошло мое детство. До 1937 г. не было особых притеснений. Правда бабушку два раза вызывали в НКВД, предлагая сдать "бадмаевское золото". Бабушка сняла с руки золотой браслет, заявив, что все изъято в революцию. За браслет ей выдали расписку.

     Приходили пожарные - инспектор предписал иметь огнетушитель, ибо весь огромный чердак дома был наполнен присланными из Бурятии засушенными травами, из которых приготовляли тибетские лекарства. Летом к нам приезжали буряты, монголы с очередной порцией трав и минералов. В 1935г. мама закончила 2 -й Ленинградский медицинский институт и получила диплом врача. Она была знакома с врачебной наукой Тибета, но избрала хирургию. Работала она в 29 - й поликлинике Выборгского района Ленинграда. Так мы жили до 1937г. А затем с бабушкой произошло то, что в те времена случалось чуть не в каждой семье. Она Была арестована тройкой на 8 лет. Ей было шестьдесят восемь. Была она выслана в Каракалпакский гулаг, где пробыла два с половиной года.

     В начале 1940г. мама моя добилась пересмотра дела Е.Ф.Бадмаевой. Ее освободили и разрешили вольно жить в любом провинциальном городе. Был избран город Вышний Волочек, что расположен на пол-пути между Ленинградом и Москвой. Мы ездили туда с мамой, сняли комнату, в которую бабушка и поселилась. В начале 1941г. ей разрешили так называемый " сто первый километр" от Ленинграда. И она переехала поближе, в Чудово, где ее и застала война.

       Елизавете Федоровне много пришлось пережить, прежде чем она, в 1946г., получив полное "прощение", была привезена мною в Ленинград. Последние восемь лет жизни провела относительно спокойно, относительно, потому что до 1953 года едва ли не каждый живущий в нашей большой, прекрасной и несчастной стране думал, ложась в постель: не придут ли они ночью. Жили мы на окраине Выборгской стороны, в километре от бывшей дачи деда на Поклонной. В той белокаменной даче с восточной башенкой распологалось отделение милиции.

     В 1930 -е г. бабушка каждое воскресенье ездила на Шуваловское кладбище и часто брала меня. И мы нередко находили на могиле свежие цветы от пациентов Петра Александровича. После войны я брал бабушку под руку, и мы ехали на могилу деда, но цветов уже там не находили - ушли пациенты, унесло время, война...

       Елизавета Федоровна Бадмаева скончалась осенью 1954 г. в возрасте 82 лет. Думаю, что нынешнее издание бадмаевского "Жуд - Ши" положит начало популяризации трудов       П.А.Бадмаева.

     В настоящее время ( в начале апреля 1990г.) создан Научно - исследовательский центр тибетской медицины Петра Бадмаева, ставящий целью возрождение лечебной школы   П.А.Бадмаева, а также издание его трудов. Кроме монументального труда по переводу    "Жуд-Ши", им написаны работы, пропагандирующие тибетскую медицину, например" Ответ на неосновательные нападки членов Медицинского совета на врачебную науку Тибета","Россия и Китай" и др.Отрадно то, что эти его труды актуальны и сегодня, ибо имеют, как считают ученые, непреходящее значение. А сама фигура Бадмаева с течением лет приковывает к себе большое внимание ученых, общественности и, конечно, людей, страдающих недугами.

     В середине 1990 г. ко мне обратился директор Ленинградского агрофизического института ВАСХ - НИЛ, доктор физико - математических наук Игорь Борисович Усков с интересным предложением: выращивать необходимые для изготовления тибетских лекарств травы в условиях Северо - Запада.(Обычно наша экспедиция собирала травы и корни в Агинской степи Забайкалья.)И. Б. Усков сообщил, что, по данным его института, расположенный на Ладожском озере остров Ваалам стоит на гранитной основе и обладает уникальным микроклиматом, характеризующимся длительным безморозным периодом и достаточным количеством осадков. И не случайно еще до революции существовавший на острове Вааламе монастырь имел аптеку лекарственных трав. Именно на островных системах, удаленных от промышленных центров, могут выращиваться экологически чистые растения. В результате переговоров Агрофизический институт и крупная ленинградская больница №26 выступили учредителями малого предприятия тибетской медицины и культивирования лекарственных растений им. П. А. Бадмаева. Исполком Калининского райсовета Ленинграда зарегистрировал новое предприятие.

                                                                           Дело Петра Бадмаева продолжается.

Б.С. Гусев